Глава XII. Оправдание действий Бонапарта в Египте

Смесь католицизма и аристократии, в течение двух столетий расслабляющая наши души, делает нас неспособными оценить результаты применения того принципа, о котором я только что упомянул. Не считая мелких упреков, делаемых Наполеону по поводу его поведения в Египте, ему обычно вменяют в вину как тягчайшие преступления:

1) избиение пленных в Яффе;

2) отравление, по его приказу, больных солдат его войск под Сен-Жан-д'Акр;

3) его мнимое обращение в мусульманство;

4) его отъезд из армии.

О событиях в Яффе Наполеон рассказал лорду Эбрингтону, одному из наиболее просвещенных и заслуживающих доверия путешественников, посетивших его на острове Эльба, следующие: "В Яффе я действительно приказал расстрелять около двух тысяч турок^*. Вы находите, что это чересчур крутая мера? Но в Эль-Арише я согласился на их капитуляцию под условием, что они возвратятся в Багдад. Они нарушили это условие и заперлись в Яффе; я штурмом взял этот город. Я не мог увести их с собой в качестве пленных, потому что у меня было очень мало хлеба, а эти молодцы были слишком опасны, чтобы можно было вторично выпустить их на свободу, в пустыню. Мне ничего другого не оставалось, как перебить их".

^* (См. Ласказа.)

Безусловно, по военным законам, пленный, не сдержавший данного им слова, уже не может рассчитывать на пощаду^*, но это жестокое право победителя редко осуществлялось, а в наше время, думается мне, никогда не применялось к такому множеству людей одновременно. Если бы французы, разгорячившись, не дали пощады врагам во время штурма - никто не вздумал бы их осуждать за это: ведь убитые совершили вероломство; если бы полководец, одержавший победу, знал, что гарнизон в значительной своей части состоит из пленных, отпущенных в Эль-Арише на честное слово, он, по всей вероятности, отдал бы приказ перебить их. Мне кажется, история не знает случая, чтобы гарнизон пощадили во время штурма, а потом обрекли его на смерть. К тому же надо полагать, что пленные, взятые при Эль-Арише, составляли не более одной трети яффского гарнизона.

^* (Мартене. Международное право, стр. 291.)

Имеет ли полководец право для спасения своего войска умертвить пленных, или поставить их в условия, в которых они неизбежно должны погибнуть, или же предать их в руки кочевников, которые не дадут им пощады? Римляне не стали бы даже задавать себе такой вопрос^*; заметьте, однако, что от того ответа, который будет на него дан, зависит не только оправдание поведения Наполеона в Яффе, но и поведения Генриха V^** при Азинкуре, лорда Энсона на островах Океании, Сюффрена^*** - на Коромандельском берегу. Одно не подлежит сомнению: необходимость подобных действий должна быть очевидна и настоятельна, а в данном случае эту необходимость нельзя отрицать. Было бы неблагоразумно отпустить пленных на честное слово. Опыт уже показал, что эти варвары без зазрения совести захватили бы первую же крепость, которая им встретилась бы на пути, или же, неотступно следуя за армией, продвигающейся в глубь Палестины, беспрерывно тревожили бы ее фланги и арьергард.

^* (Тит Ливии, справедливо порицающий самнитов за то, что ни не уничтожили римлян в Кавдинских ущельях. Книга IX, IV, стр. 221, перевод де ла Малля.)

^** (Генрих V (1387-1422) - английский король, царствовал с 1413 по 1422 год; в 1415 году высадился с войсками во Франции. Битва при Азенкуре (25 октября 1415 года) - одно из сражений Столетней войны, закончившееся поражением французских войск и победой англичан.)

^*** (Сюффрен, Пьер-Андре (1726-1788) - выдающийся французский адмирал; во время войны за независимость США одержал ряд побед над англичанами.)

Ответственность за этот ужасный поступок нельзя целиком возлагать на одного главнокомандующего. Решение было принято на военном совете, в котором участвовали Бертье, Клебер, Ланн, Бон, Каффарелли и еще несколько генералов.