Глава LXVI. Наступление союзников на Париж

Наполеон давно уже задумал произвести диверсию в Эльзасе. Его план состоял в том, чтобы увеличить свои силы всеми гарнизонами, какие были на востоке, и ударить по союзникам с тыла. Он полагал, что неприятельские войска, изнуренные болезнями и находившиеся под угрозой открытого восстания лотарингских и эльзасских крестьян, которые уже начали убивать отстававших солдат,- войска, у которых к тому же почти полностью иссякли боевые припасы и провиант, вынуждены будут отступить по всей линии.

План императора увенчался бы успехом, если бы Париж проявил такое мужество, как Мадрид. Этот смелый план увенчался бы успехом, если бы не одно гнуснейшее предательство. Некий иностранец, которого Наполеон осыпал незаслуженными милостями (герцог Дал[матский]), послал курьера к императору Александру. Курьер сообщил монарху, что Наполеон с целью уничтожить союзную армию во время ее отступления направился в Лотарингию и оставил Париж без защиты. Известие это изменило все планы союзников. За сутки до прибытия курьера они начали было отступать в направлении Рейна и Дижона. Русские полководцы твердили, что пора закончить эту романтическую кампанию и снова занять более дальние позиции, неосторожно ими оставленные.

Когда, приняв курьера, император Александр выразил намерение тотчас же двинуться вперед, австрийский главнокомандующий самым решительным образом высказался против этого намерения и противился ему, пока Александр не заявил, что всю ответственность берет на себя^*.

^* (Гобгауз, стр. 86.)

Найдется ли хоть один читатель, которого не поразит мысль, напрашивающаяся сама собой? Мы видим, что полиция Наполеона, послужившая мишенью для нападок г-жи де Сталь и всех сочинителей пасквилей, что эта макьявеллическая полиция человека, не знавшего жалости, в решающую минуту оказалась повинна в излишней гуманности. Отвращение, которое она испытывала к пролитию крови, было причиной того, что род Наполеона лишился престола. Уже в продолжение четырех - пяти месяцев в Париже занимались заговорами; но полиция настолько презирала заговорщиков, что не обращала на них никакого внимания.

Так же обстояло дело и в провинции. Сенаторы знали, что некоторые лица состоят в переписке с неприятелем. Нет сомнения, что суд присяжных вынес бы им суровый приговор; предание их уголовному суду по меньшей мере пресекло бы их козни. Но пролитие крови было признано нежелательным. Я могу поручиться за правильность этого утверждения.

Я думаю, что грядущие поколения будут восторгаться полицией Наполеона, которая, пролив так мало крови, сумела предупредить такое множество заговоров. В первые годы, последовавшие за нашей революцией, после гражданской войны, при наличии меньшинства, столь же богатого, как и развращенного^*, и претендента, пользовавшегося поддержкой Англии, полиция, быть может, являлась неизбежным злом^**. Вспомните поведение Англии в 1715 и 1746 годах.

^* (Адская машина 3 нивоза^***.)

^** (Каждому правительству, установленному не единственно для достижения общей пользы в соответствии с разумом и справедливостью, каждому правительству, чьи подданные развращены и только рады сменить права на привилегии,- каждому такому правительству, боюсь, полиция необходима.)

^*** (Адская машина 3 нивоза - покушение на Наполеона 24 декабря 1800 года.)

Императорской полиции никогда не приходилось упрекать себя в деяниях, подобных вымышленному лионскому заговору или Нимской резне^*.

^* (Была ли прославленная писательница, которую я стараюсь опровергнуть, искренна в своих утверждениях? Если да, то надо признать, что эта знаменитая женщина отнюдь не блещет умом. Правда, слабость мышления - жалкое оправдание для клеветы. Кто принуждал вас говорить? А если вы возвысили голос только для того, чтобы клеветать на несчастных и добивать павших, то где же грань, отделяющая вас от самых низких людей?

Нужно ли прибавлять, что, поскольку полиция Бонапарта стремилась удалить законного монарха, она действовала в целях, несомненно, преступных? Но проявляла ли она, следуя по этому ложному пути, жестокость, совершала ли преступления и потворствовала ли им?)

^** (For me (для меня). Провинциалы говорят, как судьи, а в большинстве случаев они всего лишь адвокаты.)

По прибытии курьера союзники двинулись на Париж. Узнав об их движении на один день позже, чем следовало, Наполеон решил настичь их. Но они избрали дорогу через Мо, тогда как император форсированным маршем вел свои войска к Фонтенебло.