|
Глава LXIX. Интриги Талейрана
Император Александр остановился у г-на де Талейрана. Это незначительное обстоятельство определило судьбу Франции*. Оно оказалось решающим. Г-н... обратился на улице к русскому императору с просьбой вернуть Франции законных ее властителей; ответ, полученный им, был довольно неопределенным. То же лицо обратилось с этой просьбой к нескольким генералам, опять-таки на улице; их ответы оказались еще более туманными. Никто не помышлял о Бурбонах; никто не желал их воцарения; они были незнакомцами. Следует упомянуть об одной маленькой интриге. Несколько находчивых людей, не лишенных смелости, решили, что во время этой сумятицы можно, пожалуй, заработать министерство или щедрую денежную награду. Они не были повешены; они преуспели, но не получили ни министерств, ни наград.
* ()
Продвигаясь в глубь Франции, союзники чувствовали себя довольно растерянными; им почти все время казалось, что они попали в засаду. Так как, к несчастью для Европы, проницательность союзников не соответствовала их удаче, они оказались в руках первых интриганов, которые догадались сесть в карету и отправиться в их главную квартиру. Г-н [де Витроль*] был первым, кто явился туда с верительными грамотами аббата Скапена**. Они заявляли, что говорят от имени Франции и что Франция желает возвращения Бурбонов. Наглость этих лиц изрядно позабавила генералов союзных войск. Как ни простодушны были союзники, они все же до некоторой степени ощутили смехотворность подобного притязания.
* ()
** ()
Г-н де Талейран ненавидел Наполеона, отнявшего у него министерство, к которому он привык. Ему выпало счастье оказать гостеприимство монарху, который в продолжение месяца был властелином Франции и ее законодателем. Не брезгая никакими средствами, чтобы привлечь его на свою сторону, он выпустил на сцену аббата Скапена и других интриганов, выдававших себя за представителей французского народа.
Надо сказать, что все средства, которыми пользовались эти интриганы, были до крайности убоги. Они сделались превосходными вследствие чудовищной ошибки, совершенной двумя днями раньше. Императрицу Марию-Луизу и ее сына увезли из Парижа. Если бы супруга Наполеона осталась в столице, она предложила бы императору Александру занять апартаменты в Тюильрийском дворце и мнение князя Ш[варценберга*] неизбежно взяло бы верх.
* ()
|