Введение

Посетив однажды дом-музей Ф. М. Достоевского в Москве, я заметила среди экспонатов сочинение Луиджи Ланци с автографом, но на сей раз - русского поэта. К этой теме я еще вернусь в конце повествования, но сейчас хочется вспомнить другой момент - поразившие меня слова 18-летнего Федора Достоевского в письме к брату Михаилу: "Человек есть тайна. Ее надо разгадать и ежели будешь ее разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком" (16 августа 1839 года).

В том же самом году вышел последний роман Стендаля - "Пармская обитель": творческий путь писателя приближался к концу. А в начале века, в 1803 году, исполненный честолюбия 20-летний Анри Бейль поставил перед собой аналогичную задачу: "Надо развивать в себе способность к анализу. Это будет большим шагом вперед для моей мысли. А обладать этой способностью я буду, если, задавая себе вопросы: что такое человек? что такое имя? что такое смех? что такое голод? что такое угрызение совести? - я смогу дать всегда точные ответы"¹.

¹ (Прево. Ж. Стендаль. М, - Л., 1960, стр. 66)

Читатель, наверно, улыбнется: смог ли Стендаль добиться этого? Но важно не это, а то, что, стремясь к ясности и точности и превыше всего ценя логику, Стендаль - этот гениальный и смелый наблюдатель человеческого сердца - с редкой проницательностью постигал "железные законы действительности"^*, воспринимая сознание как продукт общественной жизни.

^* (Здесь и ниже, все необозначенные цитаты принадлежат Стендалю)

Не случайно считается, что чтение Стендаля учит нас понимать самих себя. Как сам писатель, так и его герои неустанно вопрошают себя, требуя от себя предельной искренности и честности перед самим собой. Герои Стендаля незаурядны, это великие души; как и у самого автора, у них часто критический склад ума, они не терпят пошлости, деспотизма, мракобесия. Вот почему ирония и сарказм занимают столь значительное место в произведениях этого писателя. Особенности его таланта, как свидетельствует Бальзак, ярко отражались и в чертах его лица: у него был "прекрасный лоб, живой, проницательный взгляд и сардонический рот"¹.

¹ (Бальзак. О. Этюд о Бейле (Фредерике Стендале). М., 1956, стр. 80)

Но Стендаль был также человеком очень эмоциональным и чувствительным, с пылким воображением и страстной душой. Пожалуй, самой большой загадкой для него являлся он сам. Неоднократно он задавал себе вопрос: "Что я за человек?" Ответ на него дают нам творения Стендаля, в первую очередь его автобиографические произведения и письма, особенно письма к любимой сестре Полине и к близким друзьям, а также многочисленные заметки, оставленные писателем на полях книг. Стендаль делал эти записи для себя, и особенности его внутреннего мира нередко проявляются в них необычайно ярко.

А сколько загадок оставил он исследователям этими своими маргиналиями, которых великое множество! Существует еще очень много не прочтенных и не опубликованных записей Стендаля. И если стендалеведы роются в архивах и библиотеках, изучая каждую строчку, написанную великим писателем, то не с той же ли целью - узнать его поближе и лучше понять то, что его волновало и так или иначе отразилось в его творчестве? Конечно, это время не зря потеряно. Не только потому, что таким образом обогащаются наши представления о писателе, но и потому, что без исследования прошлого нет подлинного знания настоящего.

Вот перед нами книга, невзрачная на вид: верхняя обложка оторвана, форзац поврежден... Да и ее автор, итальянский аббат XVIII века Луиджи Ланци, весьма скучный историк итальянской живописи. Но что делает этот томик Ланци столь захватывающе интересным и заставляет библиотекарей бережно хранить его, прятать под стекло, - это лишь несколько неразборчивых рукописных заметок на форзаце и на приплетенных в конце книги чистых листах. Судя по дарственной надписи на форзаце книги, эти записи сделаны Стендалем. Но тут, естественно, возникают вопросы: действительно ли эти заметки написаны рукой самого Стендаля? О чем говорят эти записи? Каким образом попала эта книга - третий том "Истории живописи в Италии" Ланци, посвященный венецианской живописи^* - в Государственную библиотеку Латвийской ССР в Риге? Впрочем, то, что это действительно заметки Стендаля, подтвердил по фотокопии известный знаток его рукописей, французский ученый Анри Мартино, который нашел, что эти записи, по-видимому, были сделаны в "дьявольский день" - столь они неразборчивы.

^* (Lanzi, Luigi.Storia pittorica della Italia. Dal risorgimento delle belle arti fin presso al fine del XVIII secolo. Dall'ab. Luigi Lanzi. Edizione terza... Tomo terzo ove si descrive la scuola veneziana. Bassano, presso Giuseppe Remondini e figli, 1809)

Рассказывая историю томика Ланци и заметок Стендаля, нельзя не касаться многих тем и разных эпох. И хотя недолго остановимся на каждой из них, разнообразие вопросов поможет ближе узнать необычайно интересную личность Стендаля. Одновременно выяснится, благодаря каким превратностям судьбы книга Ланци, служившая Стендалю справочником по венецианской живописи, оказалась в Риге и что представляют собой его загадочные заметки, принадлежащие к самым любопытным маргиналиям из творческого наследия гениального французского писателя.