Глава VI. Переход через мост у Лоди

На следующий же день после заключения перемирия в Кераско Бонапарт, спеша воспользоваться растерянностью генерала Болье, двинулся со своими четырьмя дивизиями на Алессандрию. Тем временем Болье, снова отойдя за реку По через мост у Валенцы, который он затем разрушил, укрепился там с главными своими силами. Французский полководец предусмотрительно включил в условия подписанного с королем сардинским перемирия право перейти По в окрестностях Валенцы; эта несложная хитрость удалась вполне. Верный старинной системе войны, Болье вообразил, что французы не преминут атаковать его с фронта, на Тичино, тогда как они имели возможность ударить по его тылам и таким образом завладеть обширной территорией; чтобы укрепить его в этом заблуждении, небольшая французская часть сделала вид, будто- намерена переправиться через По у Камбио, а тем временем французская армия быстро обошла Болье справа.

Наполеон сам вел свой авангард и 7 мая достиг Пьяченцы; дивизии шли эшелонами, на близком расстоянии друг от друга. Нужно было поскорее закончить этот маневр, чрезвычайно опасный. То было подлинное фланговое движение; правда, Наполеона прикрывала широкая река; но у Болье могли оказаться понтоны, он мог обрушить удар на ту часть армии, которая находилась в Пьяченце, или на дивизию, составлявшую последний эшелон. То был первый опыт молодого полководца в военных операциях крупного масштаба.

Река По шириной ненамного уступает Рейну, а французская армия не имела никаких приспособлений для переправы. О наводке моста нечего было и думать. Повторяем, возможностей не было никаких, с любой точки зрения. Это обстоятельство еще более укрепляло генерала Болье в его заблуждении. Безрассудная отвага французского полководца вызывала в нем насмешливую жалость.

Офицеры, посланные на реку, захватили все лодки, какие им удалось найти в Пьяченце и ее окрестностях. Их соединили, и бригадный командир Ланн переправился первый с авангардом в семьсот человек. У австрийцев на другом берегу было всего два эскадрона, их с легкостью опрокинули, и переправа продолжалась без помех, хотя и очень медленно. Будь у Бонапарта понтонный парк, неприятельская армия была бы уничтожена.

Узнав наконец о том, что французы пошли на Пьяченцу, Болье предпринял маневр с целью остановить это движение. Но вместо того чтобы обрушить сильный удар на те французские части, которые он нашел бы на левом берегу По, старый полководец ограничился полумерами. Он решил вытянуть свой левый фланг к Адде, не отказываясь при этом от линии Тичино, где оставался его правый фланг.

8 мая генерал Липтай, командовавший его левым флангом, расположился у Фомбио, в виду французского авангарда. Можно было предположить, что за Лип-таем следует вся австрийская армия. Поэтому решено было без промедления напасть на его части. Эта важная атака была проведена энергично; особенно отличился полковник Ланн, проявивший ту стремительность, то упорство, которые в сочетании с усвоенным им позднее искусством управлять движениями крупных сил сделали его одним из лучших полководцев французской армии. Липтай был разбит наголову, отрезан от Болье и отброшен к Пиццигетоне.

В ночь после этой операции Болье сам прибыл в то место, где его помощник только что потерпел поражение. Его головные отряды, спешившие осуществить соединение с Липтаем, вступили в Кодоньо, где стоял со своей дивизией генерал Лагарп. Французы без труда отбросили их; вслед за тем Лагарп отправился с небольшим эскортом на разведку, чтобы выяснить силы противника. Когда он возвращался, его солдаты в темноте открыли огонь и убили своего генерала; они горько сожалели об этом.

Неизменно верный устарелым правилам военного искусства, Болье раздробил корпус, который привел с собой; смущенный численным превосходством противника, он понял, что ему не остается другого выхода, как сосредоточить всю свою армию у Лоди, где был мост через Адду. Будь у французов понтоны, его правый фланг, еще стоявший у Павии, был бы целиком захвачен в плен. Войска этого правого фланга поспешили перейти Адду у Кассано (за Миланом).

Бонапарт мог овладеть этим большим городом, что произвело бы огромное впечатление в Париже, но он счел более разумным двинуть гренадерские полки вместе с дивизиями Массены и Ожеро на Лоди; две другие дивизии его армии охраняли правый и левый фланги французов.

10 мая он подошел к Лоди; Болье уже отвел свои войска в Крему, но оставил заслон - десять тысяч человек - под командой генерала Шоттендорфа для зашиты берегов Адды. Австрийцы не сочли нужным разрушить мост у Лоди. Этот мост длиною в пятьдесят туазов защищали двадцать орудий и десять тысяч солдат.

Бонапарт знал свою армию; ничто не могло превзойти храбрость этих молодых патриотов. Он решил дать им случай прославиться деянием, которое прогремело бы на всю Европу. Он задумал взять мост у Лоди с налета. Ему тем легче было решиться на это, что даже если бы его отбросили, он потерял бы лишь несколько сот человек. Такая неудача ни в малейшей мере не отразилась бы на ходе всей кампании.

Стремительным натиском он выбил из позиций батальон и несколько эскадронов неприятеля, занимавших город Лоди; преследуя их по пятам, французы дошли до моста, расположенного к востоку от города, в нескольких шагах от крепостной стены. Неприятельские саперы не успели разрушить его.

Около пяти часов вечера Наполеон за валом расположил своих гренадеров сомкнутым строем и двинул их на мост. Противник встретил их градом картечи; в колонне произошло минутное замешательство. Генералы бросились вперед и своим примером увлекли людей за собой. Во время этой заминки несколько солдат пробрались по сваям моста на остров, который находится посредине реки; они доплыли до второго рукава Адды, нашли брод, переправились на противоположный берег и рассыпались стрелковой цепью по равнине, делая вид, что хотят обойти линии австрийцев. В эту минуту колонна гренадеров ринулась на мост; сметая все на своем пути, они захватили неприятельские батареи и опрокинули австрийские батальоны, стоявшие за мостом, в ста шагах от него.

Неприятельский полководец отступил на Крему, потеряв пятнадцать орудий и две тысячи человек убитыми и ранеными. Эта операция, понятная для всякого, даже и для невоенных, поразила всех своей крайней смелостью. За какой-нибудь месяц переход моста у Лоди стал столь же знаменит в Германии и Англии, как и во Франции. Еще и поныне в гостиницах самых захолустных городков северной Германии встречается грубая гравюра на дереве, изображающая это знаменитое сражение, причем люди на ней больших размеров, чем мост.

Прямыми следствиями битвы при Лоди были взятие Пиццигетоне, гарнизон которого устрашился сильного артиллерийского огня французов, и отступление Болье к Минчо.

Бонапарт не стал его преследовать, ведь уже целый месяц французские войска непрерывно двигались вперед. Они испытывали нужду во всем, особенно в сапогах и одежде. Однако было бы не так уж невозможно заставить их проделать еще восемь переходов. Казалось бы, следовало пытаться ценою любых усилий захватить Мантую, которую лишь после перемирия в Кераско австрийцы стали укреплять, в то же время запасая там продовольствие. Правда, на другой день после битвы при Лоди Болье распорядился затопить для защиты Мантуи ее окрестности. Но ради столь значительной добычи следовало рискнуть всем, кроме разве лишь полного проигрыша сражения, а Болье уже не был в состоянии выиграть сражение. Только его конница еще могла быть опасна. Следовательно, французская армия рисковала только совершить бесполезный переход от Кремоны до Мантуи, а расстояние между этими двумя городами - около тринадцати лье.

Я знаю, тот, кто лично не осведомлен обо всем, происходившем в данной армии, поступает безрассудно, укоряя полководца в том, что он не решился предпринять тот или иной марш или маневр, издали представляющийся нетрудным. Часто имеется неодолимое препятствие, о котором полководец упорно молчит, чтобы не вызвать уныния в своих войсках или же прилива бодрости у противника. Но в продолжение восьми с половиной месяцев Мантуя владела мыслями французского генерала, и мы увидим, во что она чуть было не обошлась ему.

Раз я поставил себе целью изобразить не столько события, сколько самого Наполеона, я счел себя не вправе перед читателем опустить собственный рассказ Наполеона о военных действиях, последовавших за перемирием в Кераско. Я привел его здесь в сокращенном виде, всячески стараясь избежать повторений.