Санта-Мария-Делла-Паче

Наружный портик, образующий полукруг, как в церкви Иезуитов-послушников, выстроен Пьетро да Кортона. Церковь эту воздвигли Сикст IV и Александр VII. Она была освящена в 1487 году, и потому в гробницах, которых здесь очень много, можно еще обнаружить следы хорошего вкуса эпохи Рафаэля.

Около самой двери, справа от входа, вы видите зеленое покрывало. Стражник подходит к вам, с вежливым видом приподнимает завесу, и вы видите "Четыре сивиллы", знаменитую фреску Рафаэля. Хотя эта роспись сильно пострадала и, что еще хуже, была реставрирована, все же она достойна самого серьезного внимания; здесь вы находите все основные свойства таланта Рафаэля. Никогда еще стиль его не был более грандиозен, а эти "сивиллы" были написаны в первые годы его пребывания в Риме. Какие же основания у Вазари и флорентийской школы утверждать, что Рафаэль усвоил большой стиль только после того, как увидел фрески Микеланджело в Сикстинской капелле?

Ограничимся экспрессией; чтобы судить о ней, нужно только кое-что понимать в человеческом сердце. Всякий вновь пришедший сюда увидит лицо, которое он никогда не забудет. Под этой фреской находится довольно любопытный бронзовый барельеф.

Наши спутницы с живейшим интересом осмотрели гробницы двух девочек, умерших от чумы, одна - в семилетнем, другая - десятилетнем возрасте; надпись трогательна. В капелле кардинала Чези следует осмотреть гротески скульптора Моски.

Картина "Св. Иоанн Евангелист" принадлежит кавалеру Арпино; "Посещение св. Елизаветы", находящееся над этой картиной, принадлежит Маратти. "Введение во храм богоматери" - работа Бальдассаре Перуцци; некоторым она очень нравится. Немного дальше находятся фрески Альбано. Лица св. Цецилии, св. Екатерины и нескольких других написаны знаменитой женщиной, Лавинией Фонтана, болонской школы. В нефе нам показали "Св. Иеронима" работы Венусти, написанного будто бы по рисунку Микеланджело. В этом указании сказывается добросовестность: находись эта картина не в Риме, ее выдавали бы за работу самого Микеланджело, которому на самом деле не принадлежит ни одна из тех маленьких картин, что приписывают ему в большей части итальянских галерей.

"Живопись маслом - занятие для женщин",- иногда говорил он. Можно ли допустить, чтобы этот пылкий гений заставлял себя писать картины в три фута вышины? Я считаю, что только "Мадонна" в флорентинской Трибуне несомненно принадлежит ему. Из больших фресок церкви делла-Паче следует обратить внимание на несколько превосходных работ Перуцци.

Соседний монастырь - изящное создание Браманте. Стоит на минуту задержаться в церкви Сан-Джованни-де'Фьорентини, потому что она была начата по рисункам Микеланджело. "Если вы выстроите ее по этому плану,- сказал своим землякам этот великий человек, которому в то время уже недолго оставалось жить,- у вас будет самая прекрасная церковь в Риме". После его смерти план этот был оставлен, так как он требовал слишком больших расходов, и посредственные архитекторы закончили эту церковь с тремя нефами. В трансепте направо мы обратили внимание на картину оригинального художника Сальватора Розы "Св Козимо и св. Дамиан на костре"

Церковь Сан-Джироламо-делла-Карита известна тем, что над ее главным алтарем находится "Причастие св. Иеронима" Доменикино, которым восхищались в течение двух столетий; на месте картины мы нашли только ее копию.

Церковь Санта-Мария-делл'Анима следует осмотреть прежде всего потому, что она была заложена в 1400 году. Даже посредственные художники той эпохи внимательно изучали натуру, благодаря чему их произведения всегда можно смотреть с некоторым удовольствием. Фасад был выстроен при Адриане VI, фламандце, который был воспитателем Карла V и унаследовал престол Льва X; он очень хорош. В Риме каждая нация имеет свою церковь; данная церковь принадлежит немцам. Картина в главном алтаре написана Джулио Романо; ее попортило наводнение Тибра, и реставрировали ее плохо. Сразу же у входа вы останавливаетесь перед двумя картинами, находящимися по правую и по левую руку от дверей; они привлекают ваше внимание великолепным колоритом венецианской школы, столь редким в Риме; это работы Карло Венециано. Копия "Пьета", группы Микеланджело, оригинал которой находится в соборе св. Петра, принадлежит Баччо Биджо. Гробница Адриана VI неплоха; две маленькие гробницы, упирающиеся в пилястры, украшены изумительными фигурами знаменитого Фьямминго (этим именем называют в Италии Франсуа Дюкенуа, родом из Брюсселя, умершего в 1646 году).

Одна англичанка привезла из Лондона факсимиле восьми или десяти писем Бонапарта. Из них можно видеть, что Наполеон вовсе не был похож на большую часть завоевателей, людей весьма грубых. Во время кампании 1796 года он был безумно влюблен; это характерно для него не меньше, чем страсть к истинной славе и одобрению со стороны потомства, которая кажется такой нелепой г-ну Бурьену^*.

^* (Бурьен (1769-1834) - соученик Наполеона по Бриеннской школе, оставил десять томов мемуаров (1829), в которых он довольно резко отзывается о личности и деятельности Наполеона. По-видимому, это Стендаль имеет в виду, говоря о "страсти к истинной славе... которая кажется столь нелепой г-ну Бурьену".)

В Риме любовные письма Наполеона пользуются огромным успехом. Г-жа Р., прочитав их, сказала: "Видно, что он был итальянец". Это также и мое мнение.

Вот письмо, которое имело наибольший успех.

№ 3

"Альбенга, 16 жерминаля IV года (5 апреля 1796 года).

Уже час ночи. Мне сейчас подали письмо. В нем печальные вести. Душа моя взволнована, мне сообщают о смерти Шове. Он был комиссаром армии по финансовой части; ты встречала его у Барраса. Иногда, друг мой, мне необходимо, чтобы кто-нибудь утешил меня; я утешаюсь, когда пишу тебе, только тебе одной, мысль о которой может оказать такое влияние на мое нравственное состояние; тебе я должен рассказать о своих неприятностях. Что есть будущее? Что - прошлое? Что такое мы сами? Какой магический флюид окружает нас и мешает нам видеть то, что нам важнее всего было бы узнать? Мы рождаемся, живем, умираем среди чудесного. Надо ли удивляться, что жрецы, астрологи, шарлатаны пользуются этой склонностью, этим странным обстоятельством, овладевая нашим сознанием и направляя его по прихоти своих страстей? Шове умер; он был привязан ко мне; он мог бы оказать своей родине еще большие услуги. Последним его словом было, что он едет ко мне. О да, я вижу его тень: ведь он блуждает здесь, всюду он свистит в воздухе, душа его - в облаках, он будет благосклонен к моей судьбе. Но, безумец, я проливаю слезы дружбы. Кто знает, может быть, я скоро должен буду пролить слезы о непоправимом? Душа жизни моей, пиши мне с каждым курьером, без этого я не могу жить! Я здесь очень занят; армия Болье маневрирует, мы стоим один против другого. Я немного устал, все вечера провожу в седле. Прощай, прощай, прощай. Я буду видеть тебя во сне; сон утешает меня, он кладет тебя рядом со мною, я сжимаю тебя в своих объятиях! Но, пробуждаясь, увы, я оказываюсь за триста лье от тебя! Привет Баррасу, Тальену и его жене".

Это письмо, которое почти невозможно расшифровать, помечено 16 жерминаля (5 апреля) 1796 года; Бонапарт выехал из Парижа 4 марта, за тридцать три дня до этого; сражение при Монтенотте произошло 12 апреля, а сражение при Миллезимо -14 апреля.