Глава XVII

Я пошел выпить чашку кофе со льдом и с восхитительными сливками, который превосходит, по-моему, все, что можно найти в Париже, и вернулся, чтобы сделать в моем дневнике эту запись.

Мне пришла мысль добиться мимолетного обладания г-жой Пьетрагруа. Она говорила, что ей надо многое рассказать мне, что она наделала немало глупостей с тех пор, как я уехал; это было сказано громко и внятно, в присутствии всех.

Но мне некогда описывать здесь всю ту часть этого визита, которая интересует комического поэта. Личные ощущения отвлекали меня от очень интересных вещей, в которых отчетливо сказывается разница между французским и итальянским характером - на мой взгляд, в пользу второго.

В тысячу раз меньше, бесконечно меньше тщеславия, больше любви к радостям жизни и больше восприимчивости для того, чтобы наслаждаться ими.

Не забыть бы тщательно записать оба анекдота, касающиеся Мочениго. Они очень красноречивы и взаимно дополняют друг друга.

Пишу это после полуночи. Спектакль, с которого я только что вернулся, продолжался от без четверти восемь до без четверти двенадцать. Давали первый акт "Pretendenti"^* (перевод "Помолвленных"), дрянной балет на сюжет "Федры", второй акт "Pretendenti" и еще один балет, не комический, а шаржированный.

^* ("Pretendenti" - конечно, "Pretendenti delusi", опера Джузеппе Моски, на текст Привидали, недавно перед тем поставленная на миланской сцене (7 сентября 1811 года). "Les Pretendus" - французская опера Лемуана, на текст Рошон де Шабана, впервые представленная 2 июня 1789 года.)

Меня представили г-же Ламберти. Ее манера быть вежливой.- Ее девяностодвухлетний дядя-аббат.- Замечательные нравы.- Комедия, как бы она ни была хороша, и именно потому, что она хороша, не может быть общим достоянием нескольких наций.- Сцены, представленные сегодня вечером, столь непристойны с точки зрения француза, что показались бы ему противоестественными.- Я не видел г-жи Пьетрагруа; наверно, ее не было в театре. Изнемогаю от усталости.

Я насчитал в надорванном свертке семнадцать двойных наполеондоров. Два других свертка я отдал на хранение хозяину гостиницы. Всего было 2 800 франков, иначе говоря, 140 ординарных наполеондоров, или 70 двойных. В надорванном свертке было, по-видимому, 20 двойных наполеондоров; следовательно, в остальных двух - по 25 двойных наполеондоров.