|
2. Сестре Полине
Париж, 20 жерминаля, год VIII. (Четверг, 10 апреля 1800 года).
Никак не могу понять твоего молчания, дорогая Полина. Какие такие занятия могли помешать тебе мне написать? Если б не великий пост, я решил бы, что это танцы. Готов побиться об заклад, что ты, наверно, вздумала отделывать свои письма и предварительно набрасываешь черновики, но это глупейшая привычка, так как для того, чтобы выработать хороший эпистолярный стиль, следует как раз писать то самое, что ты сказала бы своему собеседнику, если б видела его перед собой,- стараясь только избегать повторений, которым интонация или жест в разговоре могли бы придать известное значение. Начала ли ты уже читать Лагарпа? Надеюсь, да, но думаю, что ты еще не решилась приступить к Плутарху; все же я убежден, что ты хорошо сделаешь, если за него возьмешься. Ты там найдешь изображение античных нравов, и это весьма важно, ибо хотя о них и непрестанно толкуют, но толкуют неверно. Со временем, после Плутарха, ты сможешь читать "Письма к Эмилии о мифологии" Демутье*. Прошу тебя, когда будешь искать в моих бумагах "Курс литературы" Дюбуа**, посмотри хорошенько, нет ли среди них тетради с надписью "Сельмур"***. Если ты ее найдешь, пожалуйста, возьми и спрячь куда-нибудь подальше, чтобы никто не мог ее откопать. Не рассказывай об этом никому и постарайся избавиться - если она тебе свойственна - от дурной привычки читать кому-либо мои письма.
* ()
** ()
*** ()
Как обстоит у тебя с игрой на фортепьяно? Как твои уроки у монахинь? Добейся того, чтобы тебя немного обучили математике. Это особенно важно.
Думаю, что четыре - пять уроков в декаду обошлись бы в шесть - девять франков в месяц, и через полгода за каких-нибудь сорок франков ты бы научилась рассуждать лучше иного мужчины. Ответь мне, что ты об этом думаешь, и, если это тебе доставит удовольствие, я напишу папе или ты сама его об этом попросишь. Это даст тебе больше, нежели сорок лет уроков у монахинь и пятьдесят пар связанных чулок. Учиться ты, пожалуй, сможешь только до 20-летнего возраста; а за два часа, которые ты проведешь за вязанием чулок, ты могла бы прочесть 250 страниц какой-нибудь полезной книги; а это куда важнее! Запомни хорошенько, что за шесть франков можно купить пару чулок, но ничто не может возместить 30-40 часов работы над ними и 10-12 часов скуки, которую они на тебя нагонят. Бываешь ли ты иногда в театре? Скажи, ставят ли у вас в Гренобле пьесу под названием "Аббат де л'Эпэ"*, которая здесь идет уже в 30-й раз? Как поживает Каролина**? Избавилась ли она хоть сколько-нибудь от своей скверной привычки ябедничать и болтать, которая была у нее перед моим отъездом? Если она, к сожалению, еще не отучилась от нее, постарайся втолковать ей, что это, по справедливости, считается самой отвратительной привычкой. Надо, чтобы она обратила внимание на мой совет. В ее годы складывается характер, и из капризной и крикливой девчонки, какой ты была в этом возрасте, ты сделалась доброй и отзывчивой девушкой. Что поделывает Фелиси***? Как ведет себя Оронс? Запомни раз навсегда, что если я тебя о чем-либо спрашиваю, то меня интересует, что ты думаешь об этом сама, а не то, что говорят другие. Вообще никогда не следует повторять чужие мысли, будь они хотя бы и самого папы римского, предварительно не взвесив их, иначе рискуешь говорить нелепости, не дающие как следует оценить твои собственные взгляды на вещи. Если речь идет о факте, который тебе выдают за достоверный, имей в виду, что лицо, утверждающее его истинность, может руководствоваться какой-нибудь задней мыслью, имеющей целью ввести тебя в заблуждение, и постарайся при случае это проверить.
* ()
** ()
*** ()
Целую тебя. Прощай. Кланяйся всем, также Марион и Антуану*.
* ()
|