|
62. Луи Крозе
Рим, 31 декабря 1816 года.
"... Когда на сто человек из общества, которое вы пригласите, восемьдесят предпочтут льстецов Кановы*, это вам послужит доказательством, что люди эти ничего не стоят. Античность оставляет нас холодными".
* ()
Тут не добавишь и запятой. Мне случилось встретить Канову в одном обществе и говорить при нем в продолжение трех четвертей часа о вещах, которые его интересуют. Он несколько раз обращался ко мне. Я понял, что бесполезно было говорить с ним о моей теории. Весь мой опыт напоминает мне цитату из Кабаниса по поводу Моцарта: "Чувствительность ведет себя, как жидкость, и т. д., и т. д."
Монти* рассуждал однажды о философии поэзии при знаменитом лорде Байроне и г-не Хобхаузе**, историке. Он обращался ко мне и излагал все избитые теории: что лучше, например, поэту изобразить Минерву, останавливающую руку Ахилла, чем показывать колебания этого героя, движимого то гневом, то осторожностью. Г-н Хобхауз вдруг воскликнул: "He knows not how he is a poet"***.
* ()
** ()
*** ()
**** ()
Он очень смутился, и мне пришлось несколько раз уверить его, что Монти не понимает по-английски. Я вижу, что это же замечание применимо и к Канове. Этот человек, который своим резцом будит такие возвышенные чувства, в разговоре проявляет себя как самый заурядный итальянец. Вот что впервые, клянусь тебе, немного польстило моему самолюбию. Так, значит, люди, объясняющие правила, и в особенности те, которые дают их почувствовать, чего-нибудь да стоят.
Подтверди мне получение одного листка, который произвел бы очень смешное впечатление, если бы о нем узнали; назван он: "Причины, по которым я не буду писать 3, 4 и т. д. тома "Истории".
Тебе были также посланы из Турина пустой лист с подписью и набросок письма. Я настаиваю на своем тексте, кроме слов пробный шар*, которые, по-моему, смешны. Исправь его и дай переписать по три су за лист. Мне все же хочется, чтобы подпись была совершенно непохожа**, дабы не взбудоражить места свиданий под большими каштанами, где слушают такую нежную музыку. Тем временем будет получено и второе письмо, где изменено только одно слово Лондон.
* ()
** ()
Увы! Одна из неудач д-ра Бирсфорда коснулась и моего чемодана, который опоздал; он в пути уже с 12 декабря. В нем последние фразы объявления и наметки того, что нужно выбросить. Если завтра, 1 января, он не прибудет, то, поскольку утром я буду в Сикстинской капелле слушать нашего святого отца - папу, я начну эту статью в двадцати шагах от его святейшества, и до 4-го обязательно все вышлю.
Я прочел книгу г-на Джулио Онуфрио Лани (из Ниццы), Эдинбург, 1817 год. Так, мне кажется, наиболее осторожно. Книга г-жи де Сталь покроет ту, другую. Устрой так, чтобы Доминик мог хлопотать разрешение. Не можешь ли ты получить места в Горном институте?
Получил ли ты сверток эстампов? "La Seggiola"* презентуй от моего имени своей супруге. Если ты не хочешь покупать остальные, перешли их Феликсу, который подарит их г-ну Эннемону.
* ()
** ()
|