6

У Гоббса Стендаль нашел подтверждение психологического материализма, на котором настаивал Ланселен вслед за другими философами XVIII в.: психический акт есть не что иное, как движение вещества, находящегося в голове. Но, главное, он открыл у Гоббса новый метод изучения психологии. Тотчас по прочтении его книги Стендаль набросал план работ, которые должны были привести к созданию "новой философии", "filosofia nova", как назвал он ее по-итальянски. План этот представляет собою схематическое изложение психологии Гоббса. Основное в ней - разделение на "голову" и "сердце". Образы и представления, вызванные внешним миром, возбуждают движения в мозгу, а эти движения передаются сердцу (или . душе) и облегчают или затрудняют "жизненное движение". В первом случае человек испытывает удовольствие, во втором - страдание^*. Эти слова и легли в основу размышлений Стендаля, заполнивших его тетради в июне-июле 1804 г.

^* (Hobbes. De la nature humaine, pp. 64-65.)

Голова находится в полном подчинении у сердца. Сердце заставляет своих двух слуг - голову и тело - усваивать те или иные привычки, но потом само подчиняется этим привычкам и, следовательно, голове и телу; иначе говоря, страсть руководит деятельностью ума, но когда в голове устанавливаются твердые ассоциации идей или привычки, начинается обратное влияние - головы на сердце^*.

^* (23-24 июня 1804 r.: Pensees, t. II, pp. 119-123; 3 июля 1804 г.: ibid., t. I, pp. 241-242.)

Страсть возбуждает деятельность головы, а голова открывает свойства вещей. "Наделить человека страстным сердцем и глупой головой - нелепо, если только страсти не овладели его сердцем неожиданно"^*. Но так как голова в свою очередь влияет на сердце, то чем больше ума у человека, тем сильнее его страсти.

^* (Июнь 1804 г.: Pensees, t. II, p. 94.)

Отсюда и другой вывод: "Характер складывается из страстей и привычек; но голова сильно влияет на привычки, следовательно, и на характер"^*. Таким образом, сумма и связь идей может оказать влияние на характер, деятельность ума может создать личность - мысль, чрезвычайно важная для научной психологии начала века и вместе с тем для эстетики и творчества Стендаля.

^* (Июнь 1804 г.: Pensees, t. II, p. 93.)

Размышляя над учением Гоббса, Стендаль подходит к проблеме, намечавшейся и в философии "идеологов". "Мы избегаем всего, что вызывает страдание, - пишет он. - Я замечаю у себя на голове прыщ, я чувствую в этом месте очень острую боль, продолжающуюся только две секунды. Она проходит, я перестаю об этом думать. Если бы я был уверен, что больше не испытаю боли или если бы ожидал ее повторения, я стал бы думать об этом, надеясь найти какое-нибудь средство от нее. Эта мысль, привлекая мое внимание, заставила бы меня чувствовать очень слабую боль, которую я иначе не заметил бы, и гораздо острее чувствовать сильную. Значит, - делает вывод Стендаль, - есть боли, которые не достигают головы"^*.

^* (Июнь 1804 г.: Pensees, t. II, р. 99.)

Так, неожиданно для самого Стендаля, возникает проблема подсознательных психических процессов. Сенсуалисты XVIII в., в том числе Кондильяк, говоря об инстинкте и привычках, принуждены были апеллировать к не сознаваемым психическим движениям. Особенное значение они имели для Мена де Бирана, доказывавшего активность познания и личности ссылкой на процессы, благодаря привычке ушедшие под порог сознания. Здесь Стендаль открывает себе возможность, вслед за другими философами эпохи, объяснять явления инстинкта и ежедневных, привычных, бессознательных действий.

Наконец, большое значение имела для Стендаля теория знаков Гоббса. Правда, он познакомился с ней еще у Ланселена, но теперь он обращает на нее серьезное внимание и стремится "выражать мысли как можно более четко и полно"^*. Те же впечатления он будет испытывать после каждого чтения Деспота де Траси и в конце концов построит на них свой закон стиля.

^* (Июнь-июль 1804 г.: Pensees, t. II, р. 147.)

Через несколько месяцев, перечитывая старые тетради, Стендаль нашел свои размышления о сердце и голове дешевыми, пустыми, непродуманными, но принцип признал правильным^*. Он и в дальнейшем применял этот "принцип", изучая окружающих людей и героев собственных романов.

^* (1 октября 1805 г.: Correspondence, t. II, р. 44. Ср. запись в дневнике под той нее датой: Journal, t. II, рр. 268-269.)

Выписками из Гоббса Стендаль заполняет десятки страниц, сопровождая цитаты собственными размышлениями или вопросами. Изложение Гоббса кажется ему недостаточно подробным, а главное, недостаточно точным. Он хотел бы знать все о страстях, мотивах, идеях человека. Хорошо было бы измерять страсти, а для этого найти единицу измерения^*. Игру человеческих страстей нужно изучать в согласии с законами механики, отыскивая их равнодействующую, которая и является господствующей страстью^**. Он хочет дать название всяким мелким страстям и влечениям, которые у Гоббса остались неназванными. Здесь он идет дальше Гоббса, продолжая старую традицию французской психологической школы - от Ларошфуко и Вовенарга до сенсуалистов последнего призыва. Но его не удовлетворяет простое, бессистемное психологическое наблюдение, жанр размышлений, в которых оформляется более или менее остроумное, но все же единичное наблюдение иронического или сатирического характера. Он упорно ищет законы, методы, математические определения, чтобы познать физику духа.

^* (Июнь 1804 г.: Pensees, t. II, р. 73.)

^** (Конец июня 1804 г.: Pensees, t. II, рр. 91-92.)

Драгоценной в этом отношении явилась для него теория ассоциаций, которую он мог найти у всех почти изученных им философов. В частности, вдохновляясь Бриссо, он пытается разобраться в ошибках, происходящих от случайных ассоциаций и поспешных обобщений^*. У Гоббса он мог обнаружить ярко выраженную теорию ассоциативного мышления и констатацию всех ошибок, проистекающих от неправильной связи представлений^**.

^* (Начало июля 1804 г.: Pensees, t. II, рр. 140-142.)

^** (Hobbes. De la nature humaine, ch. IV.)

У тех же авторов он мог найти совет - поменьше читать и побольше наблюдать. Ланселеп похваляется своим невежеством. Бриссо обрушивается на эрудицию, книгопечатание, библиотеки и академии и советует анализировать себя и наблюдать других. "Вместо того, чтобы читать книги, - пишет Гоббс, - нужно читать в собственных своих ощущениях (conceptions), в этом смысле по-моему следует понимать знаменитое изречение: "Познай самого себя"^*. И Стендаль неустанно повторяет себе и своим корреспондентам это изречение. Особенно после изучения Гоббса он часто "читает в своих ощущениях" и отмечает это в записях ("lu dans mes sensations"). Здесь он находит истины, иногда опровергающие то, что он прочел в книгах, например у Гельвеция, но чаще его ощущения говорят ему то же, что книги, - это значит, что свою внутреннюю жизнь, так же как внешний мир, он понимал в формах, внушенных общей философской атмосферой эпохи. Во всяком случае, самонаблюдение, как один из методов изучения человека и построения философской системы, датируется уже этими ранними юношескими годами и, в частности, первым знакомством с Гоббсом. Дестют де Трасп еще больше укрепил эту методику психологических открытий.

^* (Ibid., p. 54.)